Настроение у меня такое, что "фруктовую фантазию" в меню своего любимого Тревелерса я прочла как "Фруктовую эвтаназию". И решила обойтись без десерта.

Впрочем, разговоры с хорошими людьми - братьями (и сестрами) инквизиторами вернули мне настроение и я продолжу отчет.

Инквизиционные дела начались с Питера Сангрия. Мы его взяли, пытали, доказали вину. Заметим отдельно, что правда нам была не нужна - кажется, никто из попавших в нашу пыточную на обрыве так никто ее и не сказал. Впрочем, виновными были признаны все - вопросы составлялись таким образом, чтобы дать человеку максимум шансов оговорить себя. Ну, вот Питер Сангрия был признан виновным в нарушении Удела - деньги, пожелавшие стать властью, это ж вам не просто так. Потом, правда, выяснилось, что мы взяли не того Сангрию, потому что нам нужен был его брат, Фернандо. Впрочем, мы взяли и его. И он тоже себя оговорил.

Каждое инквизиционное дело было зафиксировано, отмечено и каждое имело изюминку (ужасно мне жаль, что я забыла в мастерятне вечером второго дня игры ВСЕ допросные листы и вспомнила об этом только в городе. Иначе я бы с радостью перечислила всех. У мастеров даже спрашивать не буду - ясен пень, что их никто не спас, не до того людям было).

Сьера Диана Пуатье видела, что с Империей происходит что-то ужасное. Но делать что-то во благо себе - это был не ее метод. Человек, который много лет работает, истово веря в Близнецов, Империю и Императора, каждым третьим делом подписывая себе смертный приговор - ну как его еще назвать, если не фанатик?

И однажды сьера Диана позволила себе усомниться. Надо сказать, что на самое страшное сомнение ее подвигнул ее духовный отец, человек, которому она спасла жизнь и которому верила - отец Глокта. Император не следует вере Близнецов, Императором управляют - вот каким было сомнение. Но каждое движение, каждый вопрос и каждый ответ, которые получали впавшие в ересь Инквизиторы и Диана - а получали они их с потрясающей легкостью и удивительной точностью - убеждали, что им, видимо, придется растянуть на дыбе друг друга, если в ближайшее время этого не сделает кто-нибудь более милосердный.

Именно поэтому вопрос Императора Корнелия, обращенный ко всем, Диана восприняла очень лично. И конечно же вспомнила слова императора Флавия - о том, что он вопрос, обращенный к каждому. И конечно же дала на него ответ. Да, виновна, и будет страдать.

Впрочем, для снятия пафоса, хочу заметить, что проект Домов страдания, подготовленный практиками Инквизиции, был чудо как хорош и, кажется, даже одобрен Императором.

Продолжение следует
Комментарии: 15