Терпеть не могу отчеты «за жизнь», но тут, простите дуру грешную, удержаться не могу – слишком много лет мечтала сыграть именно эту роль.

Ася Стасова, кто не помнит, это персонаж книги АиБ «Волны гасят ветер», события которой на полвека (даже больше) отстают от радужной трагедии, но, черт побери, я не реконструктор.
                В мире игры Ася, как и ее прототип, работала дегустатором и была замужем за Тойво Глумовым, которого очень любила и жутко боялась потерять. Дальше – отличия: пока Тойво работал прогрессором и Делал Мир Лучше где-то там, в далекой-далекой галактике, Ася, чтобы не захиреть, развлекалась работой в пищеблоке на Радуге. Где ее благополучно и накрыло Волной. За несколько часов до этого Ася написала и отправила Тойво письмо, которое тот получит когда-нибудь потом, когда вернется из очередной прогрессорской командировки. Собственно, текст письма – это моя автовводная.

Тойво, я не знаю, почему Они не в состоянии оставить в покое то, что и без Них хорошо работает.
Да, Они – прогрессоры, а я – ретроградка; Они – экспериментаторы, а мне кусок натурального, жестоко убитого животного, приготовленный на доисторической кухне, в тысячу раз милее синтетического протеина. Они – перфекционисты, а я всю жизнь считала, что лучшее – враг хорошего, и с этой верой помру. Не исключено, что повесившись перед Их окнами.
Я очень боюсь, что ты, мой Тойво, мой Глумка, тоже уже – Они.
Мне тебя не хватает, очень. Я ревную тебя к прогрессорству, к чужой трижды проклятой цивилизации, жизнь которой ты делаешь лучше. За счет моей частной, личной, приватной и чудовищно одинокой без тебя, Тойво, жизни.
Ты не думай, что я пишу так, поныть. Я не ною. Я реву. В голос. И даже не потому, что скучаю – с тоской, бескрайней кроватью и пустынной кухней я уже худо-бедно обвыклась. Реву, потому что вся моя работа на Радуге полетела коту под хвост.
Глумка, ты не представляешь, что сегодня было. Все мои поля выгорели. Подчистую. Два года мелиораторских работ, первые шаткие успехи – все насмарку. Рассказывала ребятам из Детского про колосья, про корнеплоды – они ведь ничего такого не видели никогда, да и где бы – и вот, ни колосьев, ни корнеплодов. Вообще ничего. Выжженные земли.
А все эти исследователи. Экспериментаторы. Спасибо, наэкспериментировали! Местные умники спровоцировали какую-то чудовищную Волну, она прет по Радуге, не оставляя за собой ничего живого. Нам – горе, Им – феномен. Мы в панике ждем эвакуации, Они занимаются вычислениями.
Тойво, пожалуйста, возвращайся домой. Я туда прилечу уже сегодня, сбегу с тлеющей Радуги, как крыса с тонущего корабля.
Тошно мне.
Прости, что вываливаю это на тебя, что плачусь, что осыпаю проклятиями Их – твоих идейных сторонников, коллег, а то и друзей. Но, Тойво, я Их правда ненавижу.
А тебя – люблю.
Пожалуйста, не оставляй меня наедине со всем этим.
Твоя Аська.

Из-за Волны Ася начала переноситься во времени - из 4-го марта, когда она бежала на площадь, где население предположительно ждали эвакуаторы, в 6-е, когда Волна уже прошла, а на Радуге из живых остались только те, кто переждал трагедию на космическом транспортнике, поднявшись на орбиту. Что произошло в промежутке - Ася не помнит.
                Более того: Ася не в состоянии долго задерживаться в 6 марта. Каждый физический контакт с материальным миром - предметами, людьми, веществами - сокращает время ее пребывания в данном хронотопе. 20 раз соприкоснувшись с чем- или кем-либо из будущего, Ася исчезает неизвестно куда, а потом через какое-то время снова появляется в 6-м марта, будучи уверенной, что все еще 4-е, ничего не помня о предыдущих временных скачках.
               Ася не одинока: из 4-го в 6-е марта с ней таким же непонятным образом прыгают физик Полина и начальник базы Диана.
              В общей сложности Ася успела прыгнуть в будущее четырежды. Каждый раз ей приходилось знакомиться со спасшимися коммунарами, в том числе из "людей 4 марта" (это название  придумали местные; второй вариант - "тау-пришельцы"), пытаться выйти на связь с мужем (к слову, ни разу не удалось), выдвигать и выслушивать всевозможные идеи насчет свой временнОй стабилизации.
              В основном проблемой тау-пришельцев занимался физик Семен Курчатов. Он изобрел способ остановить их скачки (скачкИ или скАчки - это уж как прочтете, одинаково верно) во времени. Ася согласилась стать объектом эксперимента Курчатова. Однако, когда до начала эксперимента оставалось несколько минут, Ася умерла от вырвавшегося из лаборатории биологов вируса. Насовсем.
              Милый имиджевый момент: в ожидании эксперимента (который мог не только вернуть ее в мир живых, но и кинуть обратно в Волну или рассеять по поверхности Радуги) Ася посредством местной девушки написала и отправила мужу еще одно письмо. Прощальное. На всякий случай. Точный текст не помню, но оно было трогательным и слезливым - а как иначе? И вот я сейчас представляю: возвращается Тойво из командировки, а дома его вместо хлебосольной жены ждут два страдательных письма от вышеозначенной супруги, плюс еще одно (наверняка) из какой-нибудь официальной инстанции: "С прискорбием сообщаем, что Анастасия Павловна Стасова...".
              Были ли люди 4-го марта людьми, можно ли было их вернуть в нормальную жизнь и вернулся ли кто-то из них в результате домой - я не знаю. И это не слишком-то важно. У Аси была странная жизнь и сильная смерть. Я очень довольна.

P.S. Лейтмотивом роли стал кусок из Берковского. Тот самый, из кино про баню.

С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них, -
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг!