Жил-был мальчик, родители которого были настоящими английскими патриотами. Настолько патриотичными, что сына назвали в честь Китченера и с младых ногтей грузили его бременем белого человека, величественной красотой Империи и указанным патриотизмом.

Нагрузили хорошо - в возрасте двадцати с копейками лет мальчик пошёл и записался в армию, чтобы Нести и Защищать. И как-то так сразу понял, что опоздал. Всё украдено до нас.
Великое Наследие бездарно протрачено. Империя распадается. Зусулы, которым положено ходить в английские школы, учиться цивилизованности и всесторонне приближаться к идеалу, вместо этого бегают по улицам в дурацком, кричат "ЗУЛУСТОН!", танцуют национальные танцы и стреляют из автоматов. Ну а получив независимость, первым делом дружно начинают вырезать друг друга целыми племенами.
Посмотрел на это мальчик, демотивировался и с первой возможностью из армии ушёл. Вернулся домой, в Лондон, запил и начал читать Шпенглера.

Был у мальчика ещё брат, воспитанный в том же духе возвышенного патриотизма, женившийся, отправившийся служить Британии в далёкий Лондондерри - и глупо, бессмысленно погибший на очередном ИРА-шном теракте.
Почитал тогда мальчик писем от безутешной вдовы с племянником, вывел дедуктивно, что долг перед Семьёй есть частный случай долга перед Государством, внезапно перестал быть мальчиком, отложил недочитанного Шпенглера, сдал бутылки и поехал в Ирландию.
Там поддержал вдову брата, познакомился со многими замечательными людьми, получил наследство, устроился работать в мэрию и купил модную шляпу.

Не стану описывать свою игру поминутно; мне долго, вам скучно. Игра в английского чиновника-роялиста полностью подобна проповедуемой им идеологии: спокойная, без надрыва, состоящая из множества мелких дел, складывающихся в величественную и очень важную картину. Я вам лучше саму картину дам, по блокам.

Идея.
Основная Идея Роялизма в трактовке Уайтлоу была простой: да, мир несправедлив. Да, с с этой несправедливостью можно бороться. Но невозможно сделать это быстро и сразу; те, кто утверждает, что возможно - либо сознательно лгут, либо заблуждаются и в любом случае приведут к большим бедам и большой крови.
Люди вообще склонны ошибаться, впадать в гнев, быть в чём-то некомпетентными. Они - всего лишь люди, им можно.
А вот Британская Корона - другое дело. Это опыт тысяч людей, закреплённый в Законах и Традициях. Это путь, следование которым приведёт нас к счастью, рано или поздно.
А ирландцы, даже разумные из Шинн Фейн - всего лишь люди. За ними не стоит долгой истории создания Парламента, скатившейся с плахи головы Карла Стюарта и нескольких гражданских войн, каждая из которых нас чему-то научила. Если мы сейчас опустим Ирландию в свободное плавание, она с радостью пойдёт набивать шишки там, где мы их уже набили, и орошать поля новых сражений кровью чьих-то детей.
Так что не-не-не, Стабильность и Корона. И чай в пять часов.

Красота.
Большое значение придавал Эндрю красоте происходящего. Ибо, хотя не вся красота рождена цивилизацией, но цивилизация рождает её всегда. Потому развесил по стенам портреты Королевы и линейного крейсера "Дорсетшир", всегда аккуратно подметал свою половину мэрии и раскладывал бумаги по стопкам. По той же причине не стал разводить конфликт в мэрии, когда Барбара оттянула кусок его сферы деятельности и занялась финансированием госпиталя - уж больно красиво и самоотверженно она это делала.
Но вот в плане бобов вся эта эстетичность восприятия политических процессов вышла боком: нельзя ведь просто так собрать толпу на митинг, следует продумать Идею, найти средства для её выражения, обсудить всё с участниками... ни одного митинга роялисты по факту так и не провели)

Выборы.
Мистер Уайтлоу был одновременно самым лучшим и самым худшим вариантом кандидата в мэры.
Лучшим - потому, что в мэрии был "своим", разбирался во всех тонкостях, играл бы в команде с остальными чиновниками и, в отличие от них, обладал заместителем. Заместитель - это очень важно, когда ты уходишь в мэры и твоё текущее кресло остаётся пустовать.
Худшим - потому, что он не был политиком. Он был администратором, да, неплохим - но не политиком. Он с радостью обсуждал проблемы Ирландии и пути их решения в личных беседах, но кричать на митингах и заводить толпу не мог в принципе. Да и не хотел, ведь охлократия - зло.

Я вот прекрасно помню этот момент, на радио, перед самым выступлением. Сидим, обсуждаем с Агатой темы беседы, волнуюсь люто, потому что первый раз, на весь город, прямой эфир, это же ответственность, воды мне дают горло промочить - и вдруг накрывает инсайдом таким, что я ведь не обманывать сюда пришёл и даже не убеждать, я не хочу и не буду тараном вбивать в мозги горожан идею "ГОЛОСУЙ ЗА УАЙТЛОУ", это вообще не нужно, я же просто поговорить с ними хочу, с каждым, как равный, донести свои идеи, попросить задуматься над проблемами. Это не какие-то там абстрактные "избиратели", это люди, с каждым из которых я мог бы выпить чаю и поговорить о судьбах Великобритании.
И все нервы просто как рукой сняло, эфир прошёл на одном дыхании. Планировал пять минут, вышло за десять.
Жаль, что записей не сохранилось; самый сильный для меня момент игры был.

Эндрю понимал, конечно, что госслужащий это тот же солдат, и если Корона скажет: "надо" - он через себя переступит, посмотрит по-быстрому "Триумф Воли", выучит ключевые жесты и пойдёт вещать с трибуны. Но не нужно было, вот ведь в чём вся соль.
Люк Даффи был очень адекватным кандидатом, повестка его (если очистить от шелухи пафосного ирландского патриотизма) во многом повторяла основные тезисы Уайтлоу. Человеком Даффи тоже казался адекватным и приятным, марш за восстановление университета проводили вместе, рукопожатия и атмосфера взаимного уважения.
То, что Даффи - ирландец, тоже давало бонусы. Это Символ, который очень много значит для народа, для справедливости, для успокоения сомневающихся - и при этом никак не вредит интересам Короны. Мэрия - это БАНДА, при любой попытке давления извне она лишь сплачивалась и как-то победить эту инерцию госаппарата в одиночку не может никто, даже мэр.

Честность.
Синклер: А что ж мы результаты выборов мэра не подтасовали? Времени не хватило?
Прокурор: Нет. Не подтасовали, потому что он (кивок на Уайтлоу) запретил.

Хитрость.
- Получается, что мэр вообще никак не может повлиять на выбор темы для голосования? Ведь нас больше, а такие вопросы решаются голосованием внутри мэрии.
- Нууу, он может сказать "Я ЗДЕСЬ ВЛАСТЬ" и уволить нас всех к чертям. Только ему не говорите)

Финал.
В финале было два важных момента: выборы и арест.
Выборы прошли по результатам битвы: мэрия и женский профсоюз двигали идею голосования за запрет ношения оружия гражданскими, мэр и ирландские политические деятели - за автономию. Гремели залпы аргументов, стороны заливали друг друга напалмом пафоса и топили в крови угроз, из ниоткуда появлялись и в никуда исчезали неожиданные союзники, проводились тактические отступления и отчаянные контратаки.
В итоге Уайтлоу предложил ничью, отказаться от обеих тем и проголосовать "Всеобщее избирательное право". После краткого получасового обсуждения идею приняли.

Полицейских Уайтлоу любил, считал верными слугами короны - но тема с "вас арестовали без обвинения по приказу из Лондона, который мы потом сожгли, потому что в нём было написано сжечь после прочтения" заставила начать переосмысление этого аспекта. Игра, к сожалению, закончилась через двадцать минут после ареста, и этот своеобразный меандр мировоззрения так и не случился.
А могло выйти интересно, ведь месть бюрократа - это блюдо, которое подают в трёх экземплярах)



Закончить отчёт хочу текстом, который изначально готовился как некролог для выступления на радио, переосмыслился на похоронах Синклера и свёлся воедино уже после игры.
Он дофига пафосный, но, простите - таков уж Эндрю Уайтлоу)


На протяжении многих веков лучшие люди Британии сражаются за неё и отдают за неё жизнь.
Это и Ричард Львиное Сердце, ведущий крестоносцев на бой с сарацинами; и Фрэнсис Дрейк, побеждающий Непобедимую Армаду, и Нельсон с Веллингтоном, сломившие гений Наполеона, и генерал Гордон, до конца державший оборону Хартума.
С каждым веком они изменяются, меняет форму и враг, от которого они защищают. Стержнем, однако, проходит через эти битвы противостояние добра и хаоса, справедливости и беззакония, прогресса и тьмы.
Знайте, что и двадцатом веке сарацины, инквизиторы, дервиши-махдисты и прочие дикари никуда не делись. Они продолжают существовать, изменив форму.
Ныне их отличают не происхождение, не форма одежды, не религия и не причёски. Англичанин может быть им так же, как ирландец, католик - наравне с протестантом.
То, что отличает новых врагов Британии, лежит внутри, а не снаружи. Это пренебрежение человеческой жизнью и Законом - не теми законами, что пишутся в Парламенте и что так легко обойти ушлому типу, но Законностью как понятием, той Справедливостью, олицетворением которой являются Корона и Её Величество.
Новые дикари - те, кто считает приемлемым ради достижения своих целей убивать и обманывать; те, кто считает, что ради лучшего будущего можно устраивать бойню. Провокаторы, террористы - с обеих сторон.
Именно с ними боролся сэр Джеймс Оливер Синклер, погибший сегодня от рук новых зулусов. Он честно нёс свою вахту на крепостной стене, отделяющей Цивилизацию от Варварства, нёс до конца.
Спите спокойно, дорогой друг, Империя вас не забудет.