Мы уже немного готовы к тому, что будет. Снова «портус», на этот раз – в камеру бывшего мракоборца, который предупредил семью темных волшебников, которую ДОМП собирался выкосить всю вплоть до детей. Мракоборца судили как нарушившего присягу. В тюрьме он вместе со своей любимой, которая была и его коллегой. Шофранка напоминает ему об их общем прошлом и кидает «круцио». Человек кричит. Потом она делает то же самое с его подругой. Потом заставляет ее сказать ему, что она больше не любит его, бросить в него подаренное им кольцо. Кто-то спрашивает: «Но он же понимает, что это всё не по-настоящему?». Даже если понимает – вот на что готовы пойти люди, бывшие железные мракоборцы, только бы еще раз не испытать действие этого заклинания…
Я опять прячу лицо в ладони. Называя вещи своими именами – мы присутствуем на пытке. И это учеба, ТАК НАДО. Дурмстранг…
«Портус!».
- Заклятие Круциатус не наносит физического вреда. Но вы должны найти в своей душе то, что жжет вас, мучает – и передать это другому волшебнику. И что-то такое же найти в его душе.
Шофранка кидает каждому из нас самое страшное, что про нас знает.
- Ты не можешь договориться с людьми просто так, и поэтому заставляешь их называть себя «принц»… Ты думаешь, что готова к Великому служению, а на самом деле нет… Ты неуклюжая неумеха, позор своего рода…
Наклоняется ко мне.
- Ты плакала, но на самом деле ты такое же чудовище, как и я. И в будущем ты тоже будешь так делать, тебе понравится…
Мы выходим из гостиной Ножа, и в коридоре я падаю в обморок.
Вечер в гостиной Иконы. Вечер откровенных вопросов. Мы с непростиловкой пропустили часть. А интересная игра…
- Река, какая твоя лучшая черта?
- Целеустремленность.
Вот как. Надо поучиться.
- Магнус, допустимо ли предательство?
- (пауза) Нннет.
- Аврора, если у тебя есть время выучить новую чару или примерить новое платье, что ты выберешь?
- Примерить новое платье!
Наш человек. Я тоже.
- Иинес, что помнит Север?
Любопытно, что там думают эти северные ведьмы.
- Многое.
Вот как… Отмазалась.
- Станка, если РАДИ ПАРТИИ надо будет отказаться от магии, ты откажешься?
- Конечно!
Вот тварь маглорожденная.
- Ивор, ты сможешь жить, если лишишься магии?
- Нет!
Наш человек. Я тоже нет.
- Каталина, что важнее – Венгрия или Восточная Европа?
- Семья!
Узнаю родную дворянскую дрессировку…
Моя очередь.
- Чего ты хочешь? – Иинес.
Сложный вопрос.
- Прожить жизнь осмысленно.
- Я задам тебе вопрос, который поймешь только ты: зачем ты это делаешь? – Ивор. Это он про непростиловку.
- Чтобы знать.
Ольшанска. Давай спрашивай.
- Если бы у тебя был выбор, ты бы взяла фамилию Ольшанска или оставила Лазаревич?
- Ну, поскольку выбора у меня нет, я не знаю ответа на этот вопрос. Пока.
Надеюсь, что пока. Надеюсь, что успею узнать.
- Чего ты ждешь от моего дедушки? – Стефан.
О, если б он серьезно относился к этому браку, то…
- Вот как раз смысла жизни.
Потенциальные родственники переглядываются удивленно-довольно. Вот же вам.
- Кого бы ты взяла в личные наставники? – уже не помню кто.
Долгая пауза. Не некроманта… не сумасшедшего ворлока… не… не… не…
- Мистрис.
Да, пожалуй, я хочу быть такой же РАЗУМНОЙ, как она.
Очередь мистрис Лазаревич.
- На что Вы пойдете, чтобы дать ученику урок?
- На что будет нужно.
Тоже отмазалась.
Я приглашена на вечеринку на Нож. Ее организовывает Вац Яворский, соученик по факультативу по непростительным заклятьям. Мне ОБЯЗАТЕЛЬНО надо пойти и напиться – утопить в вине воспоминания об узниках Нурменгарда… тем более что Шофранка разрешила на вечеринке называть ее по имени, а не «мистрис». Напиться - но как же воспитание, этикет? Не сегодня.
Задача выполнена успешно – вечеринку я помню урывками. Пили магловское вино, которое я принесла из-за этикетки – на нем написано «волшебное». Спорили с маглорожденным Владиславом Долей о том, полноценны ли маглы. Перед началом беседы я извинилась, но потом меня несло, а он сказал, что у меня проблемы с обоснованием, а потому – и со смыслом жизни. Пытались заинтересовать пана Вишневецкого кричалкой «Не-кро-тварь, вы-хо-ди!», - почему-то он выслушал ее с каменным лицом. Выпили на брудершафт за победу «Баньши» с Ильдико Роконок – ну, это уж слишком! - и с Шофранкой. Потом вроде бы студенты с Ножа выгоняли меня с вечеринки за слово «Шофранка», Страда успокаивал… в общем, очнулась я у себя в комнате.
… с мыслью, что нужно бежать к Дэкиене. Предупредить ее, защитить, сказать, что я не виновата… вообще узнать, что происходит с ней, не убили ли ее еще.
- Дэкиена, в колдокрыле выяснилось… что твоя мама – вампир. Я не в обиде на укус, но она может представлять опасность для других. И если завтра начнется расследование… если с тобой что-то случится…
Я не знаю, что сказать дальше, но Дэкиэне хватает первой мысли.
- Вампир… Я не знала… Мама… Как же теперь?
Мы обнимаемся. Проклятый Каркаров!
- Ну, по крайней мере, домашнее задание выполнено с лихвой…
- Да уж.
Возвращаюсь в гостиную Иконы. Бесконечный день еще не закончен. В углу сидит Ивор и ему явно плохо. Он бормочет что-то о своем ничтожестве и бессилии. Утешаю его.
- Перестань… успокойся… всё хорошо. Те, кто правит, не имеют право расслабиться и отдохнуть. Это наша ноша. И ты сможешь, у тебя получится.
Оказывается, Ивор нарушил запрет на общение с гостями. Тетя Ружена распекает его.
- Самоуверенный, непослушный… У тебя есть три минуты, чтоб доказать мне, что ты достоин учиться на Иконе. Пока я в это не верю. Спори разговоры. А завтра до полудня ты либо докажешь мне право их носить, либо будешь отчислен. Тем более, если за это время совершишь какую-нибудь глупость. За тебя отвечает Станка. Если совершишь – она лишается золотых разговоров.
Да, день у принца не задался. Два занятия по непростиловке, а теперь еще и это.
Пора спать. Эссе по мракоборству для нашей тройки сделала Бланка, эссе для Каркарова и Доли я не написала, но уже нет ни сил, ни желания. Напишу завтра до занятий. Спокойной ночи, Дурмстранг. Хотя здесь так не бывает.

ДЕНЬ ВТОРОЙ
Утро. В коридоре традиционные гридни с песенкой. На зарядку, по мнению мэтра Войновича, опаздывает большинство учеников, хотя по моим часам все верно*. Идиотский журавль; утешает только то, что даже золотые разговоры пришли еще позже.
Завтрак; принц без красной мантии выглядит на нем ужасно. Пора идти к Каркарову. Я не знаю, что я хочу больше: чтоб занятие началось и ректор сказал нам что-нибудь такое же интересное, как вчера, или чтоб оно не начиналось и я успела дописать эссе.
Теория Темных искусств. Каркаров рассказывает нам, что тот, кто делится желанием – отдает себя во власть того, с кем поделился, а тот, кто выполняет желания – получает власть над человеком. Что именно для того, чтоб показать нам это, он заставил нас поделиться своими желаниями и поменяться пергаментами.
- Я не боялся раздать их вам. Вы должны были это почувствовать. Опасайтесь ваших желаний. Те, кто выполнял, на эти сутки имели очень большую власть над пожелавшими…
Да, офигенный урок.
История магии. Мэтр Ольшанский сегодня «показательно строг» со всем курсом.
- Я НЕ ПОНИМАЮ, ПОЧЕМУ ВЫ ПОЗВОЛЯЕТЕ СЕБЕ РАЗГОВАРИВАТЬ, КОГДА ВОШЕЛ НАСТАВНИК!!! Я НЕ ПОНИМАЮ, ПОЧЕМУ МНЕ ПРОИХОДИТСЯ ВНОВЬ И ВНОВЬ НАПОМИНАТЬ ВАМ О ДИСЦИПЛИНЕ! ВСТАТЬ!!! СЕСТЬ!!! ВСТАТЬ!!! СЕСТЬ!!!
Неприятно наблюдать эту комедию. О, как страшно, мэтр. Просто поджилки трясутся. Кроме того, видно, что ему не до нас: урок начался чуть позже, время от времени он выходит за дверь.
«Не до нас» продолжается на ментальной магии: мистрис оставляет нас одних играть в ассоциации. Сдвоенный урок; ассоциации уже просто лезут из ушей, мы стараемся усложнить задание, чтоб его разнообразить. Несколько раз за урок всплывает навязшая в зубах ассоциация «плеть».
- Отец! – Заря.
- Мудак! – Стефан.
– Отец! – Руди.
– Мудак! – Магнус.
– Отец! – Эрно.
Моя очередь…
… да как же мы живем за гордыми фасадами своих родовых замков, как носим вековые фамилии, ЧТО передаем детям, если первая ассоциация с отцом у каждого из нас – «мудак»?!? И я тоже могу продолжить эту цепочку… мне есть чем… но я хочу других ассоциаций. А кроме того, меня учили, что дворянин не должен выдавать своих чувств.
- ЛЮБОВЬ!!!
Радостный смех.
- Ну, надо же, хоть один нормальный человек среди нас!
… Кажется, магловские писатели в такой ситуации употребляют слово «ирония».
Встаю и ухожу – как раз перемена. Надо отнести ректору пергамент. Отношу, отдаю – и на обратном пути встречаю некротварь. Одиночное «инсендио максима» ей как слону дробина – и когти разрывают тело. Откуда ни возьмись появившийся Вац Яворский выкрикивает «фервенис», затем «колопортус», и я прихожу в себя уже в колдокрыле. На соседней койке – господин из Ордена Дракона.
- ГДЕ ОНА?!?! ГДЕ ТВАРЬ?!?! ВОТ Я ДУРАК!!! ПЕРЕДАЙТЕ – НУЖНО ИНСЕДИО УЛЬТИМА!!! Я НЕ ДУМАЛ, ЧТО ТАКАЯ СИЛЬНАЯ ТВАРЬ! ИНСЕНДИО УЛЬТИМА НАДО БЫЛО КИДАТЬ!!! ВОТ Я ДУРРАААК… Я хотел посмотреть, есть ли у нее печать… я слишком долго был на командных должностях... расслабился… слишком долго был на командных должностях…
Лазаретную скуку развеивает событие: мне приносят письмо! Лихорадочно срываю печати канцелярии родового замка. Текст написан аккуратным круглым почерком домовых эльфов-секретарей:

«Гордана, выполняйте свой долг перед семьей. Семья – это главное.
С. Лазаревич».

Вот как. Хотя чего-то такого я и ожидала. Но ирония в том, что деда зовут Слободан, а отца – Стеван. Кто мне ответил? По сухости тона я бы поставила на отца, но пока это неизвестно точно, вопрос, заданный вчера мистрис Лазаревич – чей проект эта помолвка? – остается без ответа. Но в целом это неважно: кто бы ни написал письмо, старшие требуют оставить все, как есть. А значит, пора действовать самой.
На пути из колдокрыла встречаю мэтра Ольшанского.
- Мэтр, можно с Вами поговорить?
- Только если недолго, у меня три минуты.
- Трех минут не хватит…
- Тогда за обедом.
Возвращаюсь на ветвь. А там – три человека под «империо» с приказом убить Беренгира Инглинга, нашего новичка из младшей школы.
- То, что происходит - это и есть королевская Охота?!? – мистрис Лазаревич.
- Да, - Ивор Страда. – Это она и есть. Охота на королевскую кровь.
- Никто не покидает комнату! На обед идем строем в том порядке, в котором я вам укажу. Садимся туда, куда я вам укажу. Ни с кем не разговариваем. И так же возвращаемся сюда. Всем понятно? – Наставник.
Да. А мне понятно, что на обеде я не смогу переговорить с мэтром Ольшанским…**
Окружая телами маленького Инглинга, ветвь Иконы добирается до столовой. Обед проходит в мрачной атмосфере. Единственная радость – за дальним столом я вижу Дэкиену, вроде бы с ней всё в порядке.
После обеда мне удается встретить мэтра Ольшанского. Волнуясь – чуть не оторвала язычок замка у сумки! – рассказываю ему о своих сомнениях.
- Эта помолвка – плохая идея. Тенденция неблагоприятна. Нечего надеяться на что-то там, где уже так много погибло.
- Нет ли у Вас… (в омут головой)… улик против Ягайло?
- Я ничего не знаю. Поговорите с Зарей, моей воспитанницей, она – его внучка.
- Это невозможно, мэтр, мы с ней… не в ладах.
- Иногда нужно преодолеть разногласия, помириться и сделать то, что нужно. Она хорошая, разумная девушка. Только говорить с ней надо без Стефана – с ним говорить бесполезно.
Да, так и представляю себе - «Заря, я пересмотрела свои взгляды, давай помиримся», Заря без Стефана, Заря, не передавшая Стефану ту «ерунду», о которой я ее спрошу... Вот Вы фантазер, мэтр.
Захожу к Василике, предупреждаю, чтоб не ходила в одиночку, из-за некротвари. Прошу ее быстренько сделать ритуал познания письма, чтоб узнать, от кого оно. Она в ответ рассказывает мне интересную мысль: долгая жизнь – как, например, у моего жениха – может быть даром эфириала. И иногда эфириалы бывают «семейными»…
Планарный призыв. Ворлоков почти не осталось – кто ушел по поручениям, кто восстанавливается после «империо», с остальными мистрис говорить не о чем. Зато мне есть о чем. Подхожу к ней после урока:
- Мистрис, а можно ли выявить, если у семьи контракт с эфириалом?
- Конечно, поискать печать через «апара стигмата»!
- На ком?
- На тех, кого вы подразумеваете под семьей!
Отлично, с кого начнем? С Ягайло, со Стефана, со Збигнева? Кто готов на наш маленький эксперимент?
Чары. Мэтр опаздывает, затем, когда его, наконец, нашли и попросил начать занятие, говорит: «Разбейтесь на пары и начинайте практиковать чары, а я пока…». Дисциплина в школе падает на глазах.
Мракоборство. Для практических занятий нам сегодня приготовили кадавра. Готовимся, планируем, вспоминаем заклинания и связки, но стоило ему появиться, а нам выяснить, что чары не действуют, все тройки разбегаются по окружающим сугробам. Наконец с помощью обнаруженной у мэтра разрыв-травы проблема решается, и распавшегося на три части кадавра сладострастно закидывают инсендио. Затем вместе в мэтром Войновичем идем разбирать происшедшее. Надо помнить о специфике нечисти, держаться в тройке, тренировать чары, не нервничать, анализировать прямо на ходу – раз не действуют чары, не ждать, а пробовать что-то еще… Да, трудно быть мракоборцем. Видимо, это не для меня.
А мне доставлено второе письмо! Оно от деда. Дед, в отличие от отца, написал сам.

«Приветствую, Гордана!
Я был удивлен, получив твое письмо. Во-первых, где твой разумный подход – спрашивать об этом уже после помолвки по меньшей мере странно. Разве сейчас, услышав ответ, ты можешь изменить решение? Если так, я разочарован.
Во-вторых, могу тебе сказать, что Ягайло Ольшанский – 100-летний могущественный маг, который живет достаточно долго, чтобы иметь не одну жену. Более того, две из его жен жили с ним весьма долго и прижили с ним детей. Возможно, ты полагаешь, что мы выбрали тебе нечто неблагое, но это значит, что ты не доеряешь своей семье. Если так я в тебе разочарован.
И наконец, всю дорогу я считал тебя идеально крепкой, стойкой и мощной продолжательницей своей фамилии. Если ты боишься мужа – из одного из древнейших магических орденов, могущественного мага и властного мужчину, то, вероятно, я думал о тебе неверно. А если это так, то я вновь буду разочарован.
Однако, возможно, это не то, что нужно писать тебе, ибо мною твое письмо понято неверно? Если так, то приношу извинения в сомнениях в тебе и искренне надеюсь в тебе не разочароваться.
Твой Слободан».