Часть 1. Предыстория. Невежливый волк, или Кровь будит вдохновение
Часть 2. Представительские обязанности
Часть 3. Как лист увядший падает на душу...
Часть 4. Слабоумие и отвага
Часть 5. Тайное становится явным
Часть 6. Конец эпохи
Часть 7. Скелеты в шкафу Фонтейнов
Часть 8. Простые ответы на сложные вопросы

Будущие лорды и текущие леди

На пути в Торнтон-холл Маделин встретила леди Эмбер – и не узнала ее: на голове матери блистала в сложнейшей прическе умопомрачительная жемчужная диадема, а сама леди улыбалась едва ли не ярче своего украшения. У Маделин даже дух захватило от восхищения: она не представляла, что мама может быть такой.
- Посмотри, какую прическу мне сделали сестры Пратт! Девочка моя, иди скорее переодевайся!

На втором этаже Торнтон-холла была веселая суматоха: трое дам одевались к балу, меряя и снимая десятки платьев и сотни украшений. Маделин хотела было ухватить сбоку и надеть что под руку попадется, но ее подхватили, закружили, прикинули на ней пару платьев и наконец затянули в темно-зеленое в пол, задрапировав недавнюю рану цветной шалью. Платье Персефоны, в турецком вкусе, было с секретом: синяя юбка, ниспадавшая из-под золотого корсажа, на поверку оказывалась штанами-шароварами. Алиса придирчиво меняла сережки, подбирая самые подходящие к своему кружевному белому платьицу. Комнаты были завалены булавками, шпильками, катушками, шалями и целыми платьями.

Вдруг Маделин позвали из коридора. Там торжественно стояла леди Эмбер, держа под руку… Витфильда Вудса, в вязаной жилетке и огромных белых перчатках.
- Это наш новый дворецкий. Пожалуйста, передай ему наследство мистера Бейли.
Маделин слегка смешалась: это же старина Витф, с которым они хулиганили в одной шайке, а теперь она стоит перед ним и изображает хозяйку, да и какой же из него к черту дворецкий – но виду не подала:
- Эту бабочку мистер Роберт Бейли, бессменный дворецкий этого дома на протяжении более полувека, завещал оставить своему преемнику на посту. Да будет ваша служба в этом доме не менее долгой и славной, и носите ее с честью.

Витфильд прочувствованно поблагодарил и удалился вниз, заканчивать приготовления. Через некоторое время пришел лорд Торнтон и ультимативным тоном заявил, что леди спускаются вниз прямо сейчас. Волей-неволей пришлось перестать подбирать лучшее и удовольствоваться хорошим, поскольку с лордом шутки плохи, даже Персефона старается в таких случаях не перечить.

На бал собрался весь Эрби. Открывали его новоиспеченный дворецкий Вудс с леди Эмбер и лорд Торнтон с Маргарет Брукс. Экономка была настоящей феей, в зеленом платье и блестящих туфельках. Маделин протанцевала тур, постояла у стены, чтобы запомниться своим присутствием, и выбралась во двор, поскольку большая гостиная Торнтон-холла все-таки не была рассчитана на весь Эрби целиком, и в зале было исключительно тесно и душно.

В конце дорожки, заполненной народом, Маделин заметила знакомый цилиндр и поспешила к нему. Марти, окруженный друзьями, снова имел в глазах привычные «безуминки», что немедленно успокоило Маделин.
- Марти, я хочу с тобой танцевать!
- Идет! А кстати, поздравь меня: я теперь тоже лорд.
- Что?!
- Я взял все три вещи, пошел к нотариусу и сказал, что хочу быть лордом Фонтейном. И он согласился!
- Но… зачем тебе это? Зачем тебе руины?
- А я половину поместья продам, а половину сдам в аренду.

И Марти протянул ей письмо – которое, видимо, прилагалось к завещанию. Оно было длинным, и при свете фонаря Маделин успела только пробежать его глазами. Если вкратце, предыдущий лорд Фонтейн язвительно поздравлял своего нового наследника, обещал массу проблем на его голову и советовал правильно использовать продемонстрированные качества.
- Кстати, Маделин, а ты случайно не хочешь стать леди Фонтейн? – игриво прервал ее чтение Марти. Маделин вспыхнула, едва не дала ему пощечину за такие шутки при всех и убежала в дом.

Танцы перемежались интермедиями и объявлениями. Еще раз объявили наследником Торнтон-холла и – дополнительный титул в виде особой милости – лордом Торном Марвина; огласили помолвку Мертона и леди Персефоны (Маделин, ты не хочешь поехать с нами в Америку?), и наконец Питерс объявил оглашение наследника Фонтейнов. Зал замер: это еще не успело облететь город ни устно, ни письменно. В подробности завещания нотариус не вдавался, а только уточнил, что «согласно условиям завещания наследником рода Фонтейн становится Мартин Эрик Харт». Зал взорвался. Марти учтиво пригласил на вальс Маделин. И, честное слово, это был один из самых головокружительных вальсов.



Лорд Торнтон в углу распалялся Марвину на тему нового лорда Фонтейна: «Вот у меня шесть головных болей, и я разделил их и выдал тебе две, и то следя, чтобы тебе не было слишком тяжело, и еще одну разделил по дочерям. А он взял себе сразу все шесть, и радуется…»
Следующей интермедией была пьеса (точнее, ее начало) о фейри от лорда Тоу. Играли Виктория, Персефона, шотландец МакЛейн и конечно же Ловетт. Тоу читал реплики от автора, поясняя происходящее. Маделин смотрела на них и с радостью понимала, что больше не чувствует к лорду Тоу ничего, кроме восхищения пьесой (которая, надо сказать, ни на йоту не увеличилась с того вечера, когда ей впервые дали прочитать эту рукопись). Овации сорвал шотландец своей непосредственностью (и, вероятно, голыми коленями).

Волшебная Маргарет подбежала к Маделин:
- А Риччи Леннокс зовет меня с собой, как он сказал - "в статусе кого угодно"! Если хочешь, я с радостью увезу тебя с собой!