Неспеша читаю книгу Виктора Клемперера "LTI. Язык третьего рейха. Записная книжка филолога".
«То и дело цитируют афоризм Талейрана: язык нужен для того, чтобы скрывать мысли дипломатов (и вообще хитрых и сомнительных личностей). Но справедливо как раз обратное. Пусть кто-то намеренно стремится скрыть — только лишь от других или себя самого — то, что он бессознательно носит в себе, — язык выдаст все. В этом, помимо прочего, смысл сентенции: le style c’est l’homme; высказывания человека могут быть лживыми, но его суть в непрекрытом виде явлена в стиле его речи. Страшные переживания связаны у меня с этим своеобразным (в филологическом смысле) языком Третьего рейха…» (С) Клемперер В.

Книга очень интересна не только наблюдениями филолога еврея, оказавшегося в тисках страшного бытия времен третьего рейха. Она прекрасна своей страстной субъективностью человека, не желавшего мириться с деятельностью гигантской пропагандистской машины, промывавшей мозги немцев, и не только немцев.
"Возникло целое поколение еврейских Хорстов, родители которых не знали меры, подчеркивая свое чуть ли не тевтонское происхождение. Это поколение Хорстов меньше пострадало при нацизме, чем их родители, – я, конечно, имею в виду душевный аспект, ведь для концлагеря и газовых камер не существовало никаких различий между поколениями, еврей есть еврей...< >... Они выросли в той же атмосфере извращенной романтики, что и нацисты, и стали сионистами…" (С) Клемперер В.

style=margin:В одной из глав автор рассказывает о лозунгах, плакатах и о их влиянии на людей. В тм числе он упоминает образ "углекарада" с этих плакатов:
"После этого я присмотрелся к плакату внимательнее: в самом деле, в нем было нечто новое, тут было что-то от сказки, от баллады с привидениями, он обращался к человеческой фантазии...< >... Сказочность зрительного образа усиливалась удачным подбором слова: в нем присутствует народная грубоватость и повседневная небрежность (« – крад», а не «вор»)... < >...можно было часто услышать возглас: «Углекрад идет!» – когда кто-нибудь забывал закрыть дверь в натопленную комнату...< >...Но куда сильнее об особом влиянии именно плаката с «углекрадом» среди множества других говорит одна сценка, свидетелем которой я стал на улице в 1944 г., т.е. в то время, когда образ «углекрада» уже никак нельзя было отнести к самым последним и популярным. Молодая женщина тщетно пыталась образумить своего упрямого мальчишку. Сорванец с плачем вырывался и никак не хотел идти дальше. Тут к мальчику подошел пожилой солидный господин, который вместе со мной наблюдал за происходящим, положил руку ему на плечо и серьезно сказал: «Если ты не будешь слушаться маму и не пойдешь с ней домой, то я отведу тебя к „углекраду“!» Несколько секунд ребенок со страхом смотрел на господина, потом испустил вопль ужаса, подбежал к матери, вцепился в ее юбку и закричал: «Мама, домой! Мама, домой!»" (С) Клемперер В.

И я вдруг поняла, что нашла очередного персонажа для своей вампирской хроники!