Коммуникатор коммандеру я передаю с тяжелым сердцем. Моих навыков инженера не хватило, чтобы скрыть переписку, хотя я надеялась на обратное*.
- Я просмотрю только самые последние записи. В личную переписку заглядывать не буду. И если выяснится, что там ничего нет, дам слово офицера, что Вы здесь не прн чем.
Увы...
Пока коммандер проверяет коммуникатор, выхожу в коридор. Я готова биться головой об стену. «ИДИОТЫ!!! МАРСИАНСКИЕ ИДИОТЫ!!!!!».
Примерно 30 секунд я думаю о самоубийстве. Потому что невыносимо стыдно перед дядей Синклером (наверное, это последний раз, когда я могу называть его так). Потом отбрасываю эту мысль, в частности, потому, что нечем. Как-то глупо я буду выглядеть, прося «взаймы на минуточку» оружие – и всё равно не дадут. Ладно, еще посмотрим.
Выясняется, что захвачены и обесточены энергетические установки. Послы блокированы кто где, часть экипажа – в рубке. Видеть станцию в таком состоянии – не под контролем – ужасно.
Нейман готов принять любую помощь, в том числе от дракха. Захватив планы станции, вместе с Гармо-как-его-там отправляемся к реакторам – он попробует починить их дистанционно. Серый сектор встречает нас автоматной очередью; падаю, зажимая рану на животе. Привет с Марса, Стефани…*
К счастью, доктор Франклин, как всегда, на высоте и быстро ставит меня на ноги. В медотсеке еще старина К’Этар; ему явно так и не стало лучше после утренней пси-атаки.
- Я собрала все бомбы станции своим телом, - с усмешкой говорю доктору. – Вчера от «Земной гвардии», сегодня – от «Свободного Марса».
- Лежите, лежите спокойно…
Возвращаюсь в зал, к столу КС. За ним трое земных сенаторов. Семенов вежливо и спокойно приглашает меня присесть.
Забавно, на какой же я сейчас для них стороне?
- Я, прежде всего, хочу сказать, что в требованиях написано «гражданка Марса». Это чушь, я гражданка Земного Альянса.
Требования террористов состоят из четырех принципиальных пунктов:
1. Улучшение положения колоний – бОльшая автономия, снижение ставки налогов до 20% (сейчас 30%), представительство колоний в сенате, избираемый гражданский губернатор;
2. «Мясник Синклер Нейман», «убийца Мари Кейн», «предатель Игорь Семенов» должны уйти в отставку в течение часа;
3. Янковски и Неймана предать суду как военных преступников;
4. Освободить заключенных, осужденных после восстания; первыми освободить с предоставлением иммунитета 18 активистов, среди которых – о Господи!… – Клаус!!!
Еще террористы требуют тахионной связи с Сантьяго и гарантий, что суд состоится.
Начинаем обсуждение. Предлагаю начать с того, что можно сделать быстро и безболезненно – например, освободить заключенных. Все согласны (Клаус, да!!!). Сантьяго дает добро на суд. Нейман, естественно, морщится, но я шепчу ему: «Дядя, суд может Вас оправдать, и тогда вопросов по операции на Марсе больше не будет».
Связываемся с террористами. Каждое наше предложение мы передаем им по рации, они отвечают так же. Это долго и сложно. Семенов требует переговорщика сюда. Он не знает планов станции, а я знаю, и понимаю, что дойти сюда им сейчас будет затруднительно. Террористы понимают это тоже, отказываются присылать человека и официально передают мне право принимать решения за них. Теперь Я должна торговаться. Теперь я точно по ДРУГУЮ сторону баррикад.
Половина требований выполнена, разблокирован один из двух реакторов (станция, моя станция!). Переходим к вопросу о колониях. Оставляем налоги в 20%. Семенов предлагает снизить их еще больше, но остальные сенаторы и даже я против: Кейн только что объясняла мне, куда идут собираемые налоги в Альянсе в целом, и что если снизить их еще больше, начнется хаос, и не на что будет нести военные расходы.
- Колониям недостаточно средств! – Семенов.
- Марсу хватит! – я.
- Есть и другие колонии!
- Черт с ними!
- Ах, вот как? – Семенов испепеляет меня взглядом.
Идею гражданского губернатора мы оставляем на будущее – в ближайшее время должна быть созвана конференция колоний. Тем более что ситуация в колониях разная - где-то можно позволить себе гражданского губернатора, а где-то, вроде Свободы-21, лучше пока военный. Семенов против. Его поведение настолько вызывающе, что Нейман дает приказ проверить, не связан ли он с террористами.
Вопрос об отставке сенаторов.
- Я готов уйти в отставку, - говорит Семенов, - но кто тогда здесь будет облечен властью?
Остальные сенаторы тоже согласны уйти, но я думаю, что террористы с этим переборщили.
- А почему Вы «предатель», я вообще не понимаю, - говорю Семенову.
- Я понимаю. Я не смог остаться переговорщиком во время восстания, передал всё Кейн. Мне не хватило влияния. Я действительно предатель.
Я снимаю требование их отставки. Черт, должна же я оставить хоть что-то дяде Синклеру и Игорю Федоровичу, они десятки лет шли к этому посту… Предложено ограничиться извинениями фигурантов. Осторожно, долго, обдумывая каждую букву, сенаторы формулируют, за что каждый из них просит прощения по результатам марсианского конфликта.
И тут раздается звонок моего коммуникатора. Номер незнакомый, с длинным префиксом. Нажимаю «связь».
- Стеф, привет, это Клаус! Нас выпустили, прикинь! Выпустили, расковали, дали иммунитет. Прикинь, да! Это ты там постаралась?
- Клаус! Да… нет… о Боже, как я рада…
- Стеф, я люблю тебя! Встретимся на Марсе!
Отбой. Слышать его голос снова, слышать «я люблю тебя!» - какое счастье!
Возвращаюсь за стол переговоров. Сенаторы то ли тактичны, то ли слишком загружены – никто ни о чем не спросил.
Синклер пишет сообщение в БАБКОМ, поэтому просит меня вызвать Янковски, чтоб и тот составил извинение. Янковски приходит.
- Коммандер, Вы меня вызывали?
- Да.
- А почему Вы не могли вызвать меня сами, а пользуетесь услугами террористов?
Первый платеж по счету, который будет мне выставлен, когда это всё закончится…
- Потому что мне некогда! Потому что я занят!!! Я не замечен в косноязычии, но сейчас я с трудом подбираю слова, чтоб написать это извинение! В то время, когда дочь моих друзей, - Нейман переводит на меня горящий взгляд, - которую я знаю с детства, устраивает на станции такие вещи!
Это самый страшный взгляд в моей жизни, но мне удается не опустить глаза. Марс, дядя Синклер, Марс. Если бы ты поступил там так, как капитан Ронсон... если бы больше доверял мне с ТО (да, вот такой парадокс), я бы не поступила так сейчас.
Янковски писать извинение решительно отказывается, но мне не хочется бряцать оружием, настаивая на этом. Не удается заставить его и Синклеру. Ладно, черт с ним. Будет суд.
Кризис постепенно рассасывается. Осталось принять последнее решение.
- Что будет со мной? Я преступник за участие в переговорах на стороне террористов?
- Я даю Вам иммунитет, - тут же говорит сенатор Кейн.
Спасибо, Мари. Спасибо вдвойне, учитывая, что у тебя идет избирательная кампания.
- А они? Им дадут спокойно уйти? Игорь Федорович, может быть, им иммунитет дадите Вы – Ваша очередь?
- Не дам, - говорит Семенов. – По доброй воле не дам. Вы можете вписать это в список требований террористов, и тогда я соглашусь – под угрозой.
- Вы хотите окончательно сделать меня террористом, заставить Вас делать что-то под дулом пистолета? Выбирайте сами, я на это не пойду!
Семенов отказывается. (Чуть позже шаттл террористов, взлетевший с «Вавилона», расстрелян бортовыми орудиями станции. 28 человек распылены буквально на атомы).
Вроде бы всё.
- Вы закончили? – говорит Семенов. Его интонация совсем непохожа на ту, с которой он предлагал мне присесть к столу переговоров час назад. Она полна презрения.
- Да.
Семенов встает и, не прощаясь, уходит. Кейн уже нет. Остается Синклер.
- Коммандер… я хочу только сказать, что эти требования я видела в первый раз… я не знала, что они задумали.
- Нужно было подойти ко мне. Я бы решил вопрос.
Спустя короткое время пищит коммуникатор. «Приказ. Стефани Джобс более не является сотрудником станции «Вавилон» и является частным лицом».
 
Вот и всё. Прощай, рубка. Прощай станция. Прощай, команда.

Нужно понять, что ждет меня в будущем. Работы больше нет, но остаются погоны и принадлежность к корпорации. Впрочем, остаются ли? Что коммандер передал по инстанциям. Нахожу его, чтобы спросить.
- Вы понимаете, что то, что Вы совершили, квалифицируется как измена? Я бы посоветовал Вам либо менять подданство…
(Ксеносы? Щас…)
- … либо… пойдемте.
Нейман ведет меня к Александре Бах.
- Вот, привел вам будущего агента. Пообщайтесь.
Итак, Бах – разведка.
Александра предлагает мне стать двойным агентом в «Свободном Марсе»: докладывать всё, что будет там происходить, для прикрытия участвовать в его мелких пакостях в обмен на сообщение властям о задуманных крупных.
- За это мы Вас прикроем и оставим в армии. Но сейчас Вам придется пройти глубинное сканирование. Согласны?
- Да.
Все та же Вайнона Маккензи берется за работу. Бах спрашивает, в какой степени я была знакома с замыслами террористов (и я отвечаю про планы «поговорить», хотя сомнения у меня были), что я знаю про «Земную гвардию» (ничего), хочу ли я работать на разведку (хочу, что же делать; хотя задай они вопрос, хочу ли я выдавать планы «Свободного Марса», ответ был бы другим. Не знаю, как буду бороться с телепатическими проверками, но сдавать «СМ» я не буду. Как-нибудь решу вопрос).
- Кто для Вас Майкл… Клаус Кински?
(Жених? Нет, предложения же еще не было. Отвечу честно…).
- Близкий друг.
- Хорошо. И еще одно – от Вас требуется безусловная лояльность правительству. Никаких ненужных контактов с инопланетянами, никаких передач им секретных технологий, например, информации о станции. Уяснили?
- Да.
Мы расстаемся, внешне довольные друг другом.
Еще один вопрос режет мне сердце: зачем коммандер Нейман расстрелял террористов? Да, они захватили станцию, но никто не погиб. В момент ухода они уже никому не собирались причинять вреда.
Встречаю коммандера в коридоре.
- Коммандер Нейман, Вы отдали приказ о расстреле шаттла. Зачем?
- Это были террористы, они угрожали людям на станции.
- В момент отлета они уже никому не угрожали.
- Они могли оставить взрывное устройство и привести его в действие дистанционно.
- Это только предположение. Вы стреляли в спину.
- Я уничтожаю врага, где могу. Если Вы считаете, что я действовал неверно, обратитесь в комиссию по этике. Или возьмите пистолет и выстрелите в меня, - Нейман протягивает мне бластер.
Ого! Но смысл?
- Я не стреляю в безоружных!
- Тогда я сейчас возьму второй бластер и Вы выстрелите в меня... если хотите.
- Нет.
Нейман, ты так ничего и не понял. Хватит крови. Никакая месть не вернет мне родителей. И ничто не вернет родителей марсианским детям и подросткам, потерявшим их сегодня. *
Связываюсь с корпорацией. «Вейланд Ютани» дает мне задание – продать терраформированную планету. Себестоимость проекта – 2 миллиона; на рынке планеты обходятся в три. Разницу можно предложить агенту или просто выйти на рынок с демпингом. «Вейланд» нужна сделка, живые деньги. И всё бы хорошо, но продажа планеты прямо противоречит приказу не продавать инопланетянам технологии без согласия правительства. Планета – продукт технологий; а правительство ратифицирует далеко не всякую сделку такого рода. Что же делать? Но «Вейланд Ютани» нужна сделка! Куда не кинь, всюду клин! Ох, Стефани, давно тебя не казнили…
Нужно сходить в «Зокало», развлечься. Во всем есть свои плюсы – теперь я не привязана к графику вахт и могу располагать временем. Неожиданно там я встречаю всю команду, кроме Неймана. У них на мундирах новые звезды, у Янковски – новые погоны. Экипаж празднует награждение.
Не знаю, что делать. Уйти? Или, наоборот, поздороваться и нарваться на скандал? Но меня не гонят, этих людей я знаю… и я робко присаживаюсь рядом.
- Передайте чашку, Стефани, пожалуйста, - доктор Франклин.
- Прошу Вас, Сьюзен.
Даже странно: бывшие коллеги сдержанны, но вежливы. Даже Янковски «забыл», что я террорист. Ну что ж, скоро моя свадьба. Пошлю всем приглашения, тогда и расставим точки над «и».
Нужно поговорить с Семеновым. Мне не понравилось, как мы расстались, я хочу ему всё объяснить… и попросить объяснений у него. Мне важно сохранить его уважение. Если оно осталось.
- Игорь Федорович, можно с Вами поговорить?
- Нет.
Вот и всё. Нет больше ничего, никого из тех, на кого я равнялась всю жизнь. Два единственных человека, мнение которых было для меня важно, отвернулись от меня. Моя карьера погублена. И за что же я заплатила эту цену? Что ж, во-первых, Клаус. Он не проведет 15 лет на рудниках Титана, а я – в одиночестве. Мы поженимся, и у меня будет семья, сейчас. А во-вторых… 10% налогов вернется на Марс. Они пойдут, в том числе, и в систему социальной поддержки. И, может быть, - нет, наверняка! – приютским воспитателям станут платить больше, и они станут меньше воровать еду у детей и срывать на них зло из-за маленькой зарплаты. Они еще дети, их некому защитить. Это должны делать взрослые, а взрослая теперь – я. И, Игорь Федорович, некогда ждать, пока эта цель будет достигнута в отдаленном будущем, идеальным путем. У всех нас только одна жизнь. Помогать надо СЕЙЧАС.
Я еще раз спрашиваю себя, не СЛИШКОМ ли высока была с моей стороны плата. И решаю, что нет.
Ну что ж, если Семенов не хочет со мной говорить, я напишу ему письмо. И спрошу его, как он себя чувствует, после того как не защитил 28 марсиан, своих избирателей. Соратников по борьбе, которые рисковали за Марс жизнью – и потеряли ее, а ему всего-то надо было рискнуть ходом своей избирательной кампании! Не знаю, как он проводил переговоры, но теперь Семенов в моих глазах действительно предатель.
Тем временем «Вейланд Ютани» перечисляет мне деньги. Нужно вложить их. Куда? Семенов не разговаривает со мной - видимо, в том числе и об инвестициях? И я иду искать Мари Кейн.
- У меня есть 350 тысяч влияния и планета. 350 тысяч я готова Вам перечислить. Что касается планеты – у правительства есть предложения по ее продаже?
Сенатор с благодарностью принимает поддержку, молниеносно договаривается о голосовании кластера «Вейланд Ютани» за нее на грядущих выборах и уточняет, чем обязана такому подарку от Марса.
- Семенов… не разговаривает со мной. Он на меня обижен. С ним мне сейчас затруднительно обсуждать что бы то ни было. В том числе выборы.
- А, по-моему, Вы охуенная! – говорит Кейн.
Интересно, она правда так думает или действует, как опытный политик, умеющий каждому сказать именно то, что тот хочет услышать? В любом случае, спасибо, Мари. Ты тоже классная. С тобой можно иметь дело.
Планету Кейн советует продавать не за деньги, а за технологии – денег у ЗА достаточно. Делаю пару предложений. Планеты на рынке сейчас идут хорошо – многие хотят купить ее недорого, чтоб поселить там «своих собственных» дилгар.
Неожиданно меня приглашают на заседание комитета по опеке. Прихожу. Компания кошмарная – минбарцы и Джа’дур. Долбаные ксеносы!
- Мы хотели бы купить планету. Какова цена?
Объясняю про технологии. Джа’дур отказывается продавать техническую документацию и аппаратуру, но согласна поставить землян на «абонентское обслуживание» и сама выполнять их заказы.
- Техническая документация ничего вам не даст, - презрительно цедит сквозь усы ксенос, - вы все равно не сможете с этим работать, не поймете…
Черт!!! Ведь правда. Но какой вызов для меня как для инженера!…
Обещаю подумать. А пока надо дойти до «Зокало» и выпить, наконец, чай, который дядюшка Хань обещал мне часа два назад. Я уже почти там, и тут снизу крик:
- Коммандер Синклер, Вы будете казнены как военный преступник!
Что??? Дядя Синклер! НЕЕЕТ!!! Вскакиваю и бегу вниз. Спасать Неймана! Автоматически. Это же он. Но, к счастью, все оказывается неправдой – это всего лишь мечты сумасшедшей телепатки. Тем не менее, он парализован другой телепаткой, в которую, в свою очередь, стрелял Янковски. Вокруг суета: группа телепатов, числом аж целых четыре существа, с ворлонским артефактами собирается вылететь на шаттле в открытый космос для эксперимента. Мне, как инженеру, интересно, чем кончится дело, хотя меня терзают дурные предчувствия: настроение у них явно не для эксперимента. Скорее для сумасшедшего дома, причем палаты, обитой войлоком.
Шаттл стартовал. Внезапно перед иллюминаторами станции возникает колоссальный объект – «Вавилон-IV». Его пожирает глазами стоящая рядом Ван Дорф. А за ним из осколков само собой возникает что-то еще...

Примечания (они же краткий отчет игрока)

Я написала этот текст по двум причинам. Во-первых, я люблю писать подробные отчеты с упоминанием всех переживаний; потом, перечитывая, можно спустя много лет заново «провалиться» в игру. Во-вторых, мне хотелось понять, что же мы делали два с хвостиком дня. Вроде – казалось – ничего особенного, обычная – исключая заседание комитета и «террористическое утро» - бортовая текучка, а с 8 утра до 3 ночи не было ни минутки, чтоб присесть и расслабиться. Причем и в три лечь не всегда удавалось. Уверена, что игра вышла такой плотной не у одной меня, а у всех. Это не самый длинный отчет в моей практике, но точно отнявший самое большое количество времени: пока все вспомнилось, пока все обдумалось…

С большинством систем я не взаимодействовала, анализировать особенно нечего. Ниже – несколько примечаний к тексту, которые с натяжкой и могут сойти за анализ.

* оставив по себе ненависть к минбарцам и прочим ксеносам – Ненависть к инопланетянам была одной из ценностей, вызванной корнем «смерть родителей от рук инопланетян». Он не сыграл никак. Фактически ценностью оказалась «семья» или даже «любовь».

* скрывая труп – Плюс сто к карме мастера по антуражу, отличный впечатляющий скелетик :-)

* А потом бегу наверх и, кажется, обнимаю каждого встречного, сообщая им эту новость. – Одна из двух попыток отыграть эмоции. Как прописано в правилах по психологи, бросалась всем на шею. Как и предсказывала, не сыграло – люди реагировали весьма картонно, в их поведении читалось «да ну нафиг, когда это кончится?».

* Моих навыков инженера не хватило, чтобы скрыть переписку, хотя я надеялась на обратное. – Тут сложно.
1. До игры мастера прямо сказали мне, что шанс скрыть свою причастность к террористам будет, а после игры так же прямо – что его не было. Я понимаю, что на том, чем я заплатила за игры в бомбочки, держится бОльшая часть драмы персонажа, но, блин, если бы персонаж знал, на что шел, драмы либо было бы не меньше, либо он бы на это НЕ пошел.
2. Конечно, понятно, если «так и было задумано», но «чисто теоретически» есть вопрос к модели. Нормальный террорист-инженер задумался бы, как уничтожить такие улики, в первую очередь. Или опять же бы на это не пошел.

* потерявшим их сегодня. – Все эпизоды с вопросом «зачем убили террористов, никому не навредивших», описаны так, как это было НА игре. Уже ПОСЛЕ игры выяснилось, что при террористической атаки от взрыва погибли 6 человек, что обесценивает все вопросы и к дяде Синклеру, и к Семенову, и намного утяжеляет карму персонажа.
Комментарии: 1