Мимо нашего ашрама ходит-бродит Баларама

Баларама ходит пешим, потому что это - Шеша.

Баларама машет плугом, потому что Кали-Юга.

Боже, как давно я не выбиралась на игру просто поиграть!  И вот «Костры Курукшетры» по «Махабхарате». Играли мы в эпос, стремились сотворить эпос и действовать эпично.

style=margin:Играла я отшельницу варны браминов из народа ракшасов, живущую в лесу Кхандава. Я покланялась ведической богине Араньяни (в ее роли была Иллет). Мой ашрам стоял рядом с ее волшебным озером. Я прикидывалась человеком, взяла на себя суровую аскезу – не есть человеческого мяса, активно брала учеников-людей, осознала приближение Кали-Юги и погибла в ночь битвы с Такшикой.

Игра крутилась вокруг философской дуали индуизма дхарма – адхарма.  Каждое действие или бездействие каждого персонажа оценивалось именно по тому, дхармой или адхармой  оно являлось.

Мне очень нравятся игры, в которых есть внутреннее сокровенное содержание, пронизывающее  и каждое событие игры и каждого персонажа. Разумеется, это содержание должно быть очень объемным и богатым. Тут было все так, как я люблю.

Игра явно стояла на рельсах. Иногда это раздражало, иногда – сильно мешало. Но с рельсами, с ними всегда так.

Иногда из-за «Махабхараты» вдруг выглядывал олдёвский «Черный баламут», что в принципе и не плохо, и не хорошо. Лично я сама очень люблю компилировать в единый сюжет совершенно разные произведения и источники.

Моя ракшаси, отшельница Джаанаати, жила на краю леса Кхандава и служила как бы буфером между ним и остальной зачарованной частью джунглей.  Я честно не советовала гостям ходить дальше, ибо дальше были развалины Кхандавапрастхи, в которой правил раджа нагов Такшика. Там же под его началом беспечно жили прочие волшебные существа: ганхары, наги, апсары, ракшасы, якши… Но приближалась Кали-Юга, и было пророчество о том, что если на трон Кхандавапрастхи не воссядет раджа человек, все жители леса, как только наступит Кали-Юга, станут неразумным зверьем. И даже богиня леса Араньяни не сможет избежать этой судьбы. А для этого надо было пройти сквозь зачарованный лес по золотой дороге и победить Такшику. Найти эту золотую дорогу смогут только люди-ключи, сотворившие адхарму. У нас были четкие указания, что именно должны натворить эти люди-ключи. По ходу игры совершенно случайно одним из таких ключей стала я сама,  ибо гуру-дакшина (плата за обучение), которую я назначила одной из учениц,  была адхармой, и это заставило дочь моей богини взойти на погребальный костер.

Кстати, для ракшасов, якши и прочих волшебных существ дхарма и адхарма особого значения не имели. Они были обречены возрождаться в новых инкарнациях в лесу и не могли вырваться из этого малого колеса сансары без того, чтобы расколдовать лес. Поэтому все деятельно создавали ключи к золотой дороге. Им стали активно помогать люди, идущие путем адхармы и те, кому было просто интересно – ну вы понимаете: тайненькое знаньице и все такое…

В положенный срок расколдовали, конечно. Убили Такшику, посадили на трон прекрасную царицу, для которой этот трон стал спасением из очень страшной ситуации. Я мирно и тихо сдохла от яда Такшики. Мое тело отнес на костер в Варанаси царевич Сахадева, будущий раджа Магадхи и отец той самой дочери богини, которая самосожглась из-за моей гуру-дакшины.

Какое-то время мой ашрам был пуст, ибо и богиня ушла в Сваргу, а потом одна якшини, овдавев, вернулась в лес, привела заброшенный ашрам в порядок и заняла мое место. Разумеется, после наступления Кали-Юги якшини стала обычной женщиной, озеро перестало быть волшебным, но сохранилась традиция, ашрам Джаанати не пустует и память о ней живет…

Пока я сидела в своем ашраме и учила желающих постижению  простоты, терпения и самоконтроля, мой ашрам превратился в место паломничества. Народ приходил с разными вопросами, приносил дары. Было множество прекрасных моментов: трагичных, смешных, серьезных, эпичных, просто забавных. Периодически ракшас в отшельнице побеждал, особенно если гости приходили с какой-нибудь (с точки зрения ракшаси) глупостью. Например, приносили сладости в качестве приношения. Нет бы мяска принесли… не человеческого, конечно, но и тушка павлина вполне бы подошла… или оленинка… ммм!

Джаанати ела мясо, и не видела в этом ничего зазорного.

А сладости несли просто горами!  В какой-то момент, когда я уже не смогла скормить из моим ребяткам, игравшим всякую лесную братию, я просто собрала их в кучу и отдала все очередным паломникам  со словами: «Опять принесете сласти – прокляну».

Потом Джаанати пошла на площадь перед храмом Лакшми, где всегда толчётся  много народа и громогласно объявила. Что проклянёт всякого, кто еще раз посмеет приносить ей подаяние сладостями.  На это проклятие налетел какой-то неизвестный мне кшатрий. Не знаю, чего он от меня хотел, но я послала его служить шудрам из храма Лакшми до тех пор, пока не пройдет ближайшая раздача храмовой еды – этих самых сладостей в разном виде. Теперь народ нес мне достойные дары: сыр, вино, драгоценности, благовония. Мяса не несли, ибо не едят индусы мясо, и все тут!

А еще тут, как и на давней-давней игре по индийским фильмам «Лагаан» тоже был демографический взрыв, раскидавший некоторое время назад младенцев по всей Индии. Если тогда я была повитухой, то сейчас по прогрузам, спасала всяких детишек то от ракшасов, то от тигров, то от крокодилов и прочих бабуинов индийских джунглей. Ну и ко мне шли с вопросами типа: «Меня зовут имярек, я воспитывался в такой-то семье, не знаете ли вы, кто мои мама и папа?» Обычно я знала.

Этот момент с потерянными младенцами вызывал у меня сильнейшее дежавю с отсылками на Лагаан. Потом я решила, что та моя повитуха, которую я отыграла на «Лагаане» - реинкарнация вот этой сегодняшней Джаанати. Это помогло, и ощущение  дежавю окрасилось прелестными тонами темпоральной аномалии.

А иногда Джаанати впадала в ступор. Приходит какой-нибудь кшатрий и на вопрос: «Чё припёрся?» отвечает: «Я ищу мудрости.» «Какую мудрость ты ищешь?» И начинается околесица вперемешку с жалкими потугами оперировать эзотерическими терминами…  В какой-то момент эти искатели неизвестно чего достали Джаанати, которой не дают отшельничать и вести долгие беседы с богиней у прекрасного озера, и она стала натравлять на них своих родичей ракшасов – пусть развлекаются.  А вы что думали, в сказку попали? Да. В страшную.

Если честно квест по сборке пазла из семерых людей-ключей стал меня раздражать: бегаешь и соблазняешь людей на адхарму, а они, идиоты, не хотят замесов, и тупо слоняются по полю куру и скучают…  Поэтому я скинула всю имеющуюся инфу лесной молодежи и они во главе с ракшасом Баракой бегали как заведенные, но ключи таки собрали.

Вторая моя роль до определенного момента  была достаточно бледной. Я не люблю играть в мелодраму, семейные отношения и всё вот это из индийского кино. А тут дочь, разлученная с родителями и отданная на воспитание представителю враждебного родственного клана как залог примирения… Ага, как же!

Воспитатели не знали, что же им делать с воспитанницей и отсылали меня то к одному, то к другому, как шарик от пинг-понга. .. Ну не стану же я навязываться людям, у которых море замесов с начала игры, и они не хотят играть в эту мелодраму… как и я… И вот меня послали к брамину Гарге из Двараки, чтобы царевна Санара проходила у него брахмачарью. А потом я узнала, что это именно он проклял моих родителей и обрек меня на разлуку с ними. И за что? За то, что папа Кришна, молясь с мамой Викарой  в храме Лакшми об обретении  ребенка, съел цукат из тех, что лежали у ног мурти (изображения) Лакшми!

style=margin:Я попросила гуру Гаргу объяснить мне, что такое просад. Он просто не знал…

Я решила, что незнание матчасти не является оправданием за адхарму и прокляла его на разлуку с самыми дорогими для него людьми. Он принял проклятие, и знаете, оно сработало! Мой гуру потерял в битве битв сына, и царевне Санаре не было его жаль.

Когда воспитатель Юдхиштхира погиб в битве, а его супруга  Субхадра взошла на его погребальный костер, когда не осталось ни одного Пандава, я испросила у папы Кришны разрешения вернуться в семью. Он разрешил, я вернулась, мама была рада.

С царевной Викарой, моей матерью, у меня произошло несколько прекрасных, полных эмоций разговоров. Если бы ни они, и ни проклятие, наложенное мною на собственного учителя, последний день игры был бы для меня пустым.

Потом наступила Кали-Юга и игра закончилась.

Мастерам Хэлке и Эффи за интересную и яркую игру и за то, что они пригласили на нее моих младших ребят, не испугавшись несовершеннолетних игроков на полигоне. С гордостью говорю, что мои питомцы не ударили в грязь лицом.

Богиню Араньяни, которой я поклонялась (Иллет)

Моих ребяток Андрея Свершова (воин Шандар, найденыш вайшью, воспитанный как кшатрий), Егора Должникова (Сахадэва, царевич, а потом и царь Магадхи), Женю Марьенко (якшини из заколдованного леса).

Моих взрослых питомцев Кристину Жиглину (старшая якшини из заколдованного леса), Кирила Нечаева (ганхарв из заколдованного леса).

Моих бывших и давно уже самостоятельных питомиц, сотворивших великое царство Магадха: Наташу Чиркунову (Царевна Амритани, сестра Джарасантхи) и Марину Добржанскую (вдовствующая царица Прапти).

Наипрекраснейшего из всех ракшасов – ракшаса Бараку (он же – полигонный медик).

Самую красивую и соблазнительную апсару Гиту

Храмового танцора, пришедшего в наш лес не потому что ему что-то было надо, а просто поболтать.

Джарасантху, царя Магатхи

Мою маму из второй инкарнации царевну Викару.

Суту Адирахту за сыр в качестве приношения 

Всех тех, кто приходил в лесной ашрам и не давал нам спокойно жить

Всех игроков за красоту и яркие краски Индии.
Олежика, Витю и Танюшку за вкусную еду!